Das Dunkel war kein Dunkel. Vor ihr

Das Dunkel war kein Dunkel. Vor ihren Augen zersprangen rote Kreise, sprühten Funken in violette Nebel.
«Nein«, sagte Eva.»Ich will das nicht. Nicht jetzt. Nicht so. Ich weiß nicht, warum, aber es macht mir Angst.«
Michel antwortete nicht. Sie stemmte ihre Arme gegen ihn. Er rutschte von ihr herunter. Er hatte die Arme um sie gelegt, drückte sich an sie, drängte von der Seite gegen ihr Bein. Wie ein Hund, dachte Eva erschrocken. Genau wie ein Hund.
Sie sah dieses nackte Gesicht, dieses fremde Gesicht, schutzlos, hilflos, mit geschlossenen Augen, sah die geöffneten Lippen, sah die Haut, gespannt über den Backenknochen, die etwas unregelmäßigen Zähne, die Eckzähne standen vor. Seine Nasenflügel waren sehr dünn und zitterten. Noch nie hatte Eva ein so nacktes Gesicht gesehen. Michel atmete sehr laut und schnell.
Eva fühlte plötzlich die Peinlichkeit dieser Situation, wollte sich entziehen, aber Michel umklammerte sie fest, vergrub sein Gesicht an ihrer Brust und stöhnte.
Dann ließ er sie los, drehte sich auf den Bauch und lag, das Gesicht zur Seite gedreht, schweigend da.
Eva setzte sich auf. Sie war ratlos. Sie wusste nicht, ob sie etwas falsch gemacht hatte, sie wusste nicht, was Michel jetzt dachte. Sie war traurig. Sie betrachtete den Strauch neben sich. Was war das für einer? Dornen und winzige weiße Blüten. Warum hatte sie in Biologie nicht besser aufgepasst? Warum sagte Michel nichts? Sie dachte an Ilona. Wie sanft sie Franks Kopf gehalten hatte.
Eva drehte sich um und berührte Michel.»Bist du jetzt sauer?«
Pause.
«Ich kann nicht«, sagte Eva.»Nicht so schnell. Es macht mir Angst, ich weiß auch nicht, warum. Es ist so…«Sie suchte nach dem Wort für ihr Unbehagen, fand es nicht und schwieg.
«Macht doch nichts«, sagte Michel.»Dann halt nicht. Ich habe ja gewusst, dass du nicht so bist wie die anderen Mädchen.«
«Vielleicht werde ich noch so«, sagte Eva.»Vielleicht lerne ich es noch.«
16
«Ich habe eine Neuigkeit für euch«, sagte Herr Hochstein.»Es wird noch eine zusätzliche neunte Klasse eingerichtet. Fünf Schülerinnen sollen aus den bestehenden Klassen in die neue überwechseln. Nach Möglichkeit sollen es welche sein, die sich freiwillig melden.«
«Warum?«, fragte Susanne, die Klassensprecherin.»Warum soll es plötzlich noch eine Neunte geben?«
«Die Klassen sind zu groß, das wisst ihr doch auch. Siebenunddreißig! Es wird euch viel besser gehen, wenn ihr weniger seid. Also, überlegt es euch und redet mal darüber. Morgen machen wir eine Diskussionsstunde, falls es Schwierigkeiten gibt.«
Eva saß ganz still. Siebenunddreißig, dachte sie. Natürlich sind Siebenunddreißig zu viel. Aber auch nicht viel mehr als zweiunddreißig. Und so lange sind wir jetzt zusammen, beinahe fünf Jahre. Da können die doch nicht einfach kommen und sagen: Fünf müssen raus. Welche fünf? Wer würde gehen?
Sie sah, von ihrem Platz in der letzten Reihe, dem Platz neben Franziska, die Köpfe, die sich über die Hefte beugten, sah Hände, die nach dem Lineal griffen, nach Bleistift und Zirkel, hörte das dumpfe >plopp

Результаты (русский) 1:

Тьма не было темно. Перед их глазами, слезы красные круги, распыляется искры в фиолетовый туман.«Нет, «говорит Ева.»»Я не хочу этого. Не сейчас. Это не так. Я не знаю почему, но это пугает меня.»Michel не ответил. Вы фиксация руки против него. Он скользнул вниз от нее. Он положил свои руки вокруг нее, сжимая ее, толкнул со стороны против ее ногу. Ева мысли страшно как собака. Так же, как собака.Она увидела, что это голая лицо, это иностранное лицо, беззащитными, беспомощными, глаза закрыты, видел открытые губы, увидел кожу натянутой скулы, слегка неровные зубы, клыки были. Его ноздри были очень тонкими и дрожали. Ева никогда не видел лица так голый. Michel дышал очень громко и быстро.Ева почувствовал вдруг хотел избежать смущения этой ситуации, но Michel, плотно сжимая их, хоронить его лицо в ее груди и застонал.Потом он отпустил ее, повернулся на живот и был повернул лицо в сторону, молча там.Ева сел. Она была в растерянности. Она не знала ли она сделала что-то неправильно, она не знала, что думали сейчас Michel. Ей было грустно. Она посмотрела на кровати рядом с ним. Что было, что один? Шипы и крошечные белые цветы. Почему бы она не лучше внимание в биологии? Почему не Michel? Она думала о Илона. Как нежно она держал голову Фрэнка.Ева обернулся и коснулся Michel».Являются ли вы злиться?Пауза.«Я не могу, «говорит Ева.»»Не так быстро. Это пугает меня, я также не знаю почему. Это «вы искал слово для их дискомфорта, не нашел его и был молчком. так...«Не важно, «сказал Michel.»»Затем я не могу. Я так сказал, что вы не похожи на других девочек.»«Может быть я просто, «говорит Ева.»»Может быть я еще учусь его.»16«У меня есть новости для вас, «сказал г-н Ханна.»»Он устанавливает дополнительный девятый класс. Пять студентов перейти от существующих классов в новом. По возможности он должен быть, который добровольно зарегистрироваться.»«Почему?, «спросил Сюзанна, представитель класса.»»Почему должно быть девятый вдруг до сих пор.«Классы являются слишком большой, вы знаете, что слишком. Тридцать-семь! Он намного лучше будет идти вам, если вы меньше. Таким образом он ставит вас и говорить об этом. Завтра мы делаем за час дискуссии, если есть трудности.»Ева сидел неподвижно. Она думала, тридцать семь. Тридцать семь, конечно слишком много. Но не намного больше, чем тридцать два. И как долго мы будем вместе теперь, почти пять лет. Там, кто может просто прийти и сказать: из пяти. Какие пять? Кто пойдет?Она пила, наклонился над главы книги их место в последнем ряду, наряду с Франциска, увидел руки, которые схватил на линейку, карандаш и круг, слышал тупой > plopp <, с круга, незначительные царапины карандаши, шелест листьев, чтобы столкнулся с бумаги,.

Результаты (русский) 2:

Тьма не было темно. Перед их глазами разрушены красные круги, искры полетели в фиолетовый туман.
"Нет," сказала Ева. "Я не хочу. Не сейчас. Это не так. Я не знаю, почему, но это меня пугает. "
ничего не сказал Мишель. Она обняла против него. Он соскользнул с нее. Он обнял ее, нажав на нее, прижимается к ее ноге. Как собака, что мысль страшно Еву. Так же, как собаки.
Она видела этот голым лицом этого странное лицо, беззащитным, беспомощным, с закрытыми глазами, увидел раскрытые губы, видел кожи, натянутой на скулы, то немного неровные зубы, клыки были раньше. Его ноздри были очень тонкими и трепет. Ни разу не видел лицо так голый Ева. Мишель дышал очень громко и быстро.
Ева вдруг почувствовал смущение этой ситуации, хотел бежать, но Мишель сжимая ее, зарывшись лицом в ее грудь и застонал.
Затем он отпустил ее, перевернулся на живот и лежала лицом повернутые в сторону, в тишине.
Ева села. Она была беспомощна. Она не знала, что она сделала что-то неправильно, они не знали, что думал, что Мишель сейчас. Она была печально. Она посмотрела на куст рядом с ним. Что было, что один? Шипы и крошечные белые цветы. Почему она не уделяла больше внимания в биологии? Почему Мишель ничего не сказал? Она думала, что Илона. Как она нежно провела голову франки.
Ева повернулась и коснулась Мишель. "Теперь ты с ума?"
Пауза.
"Я не могу," сказала Ева. "Не так быстро. Это пугает меня, я не знаю, почему. Это так ... "Она посмотрела на слово для ее дискомфорта, не нашел ее и ничего не сказал.
"Это все в порядке", сказал Мишель нет ". Тогда остановиться. Я знал, что ты не so're как другие девочки. "
"Может быть, я даже так," сказала Ева. "Может быть, я узнаю его еще."
16
"У меня есть новости для вас," сказал г-н Hochstein. " Она еще не создали дополнительную девятый класс. Пять студентов, как ожидается, перейти от существующих классов в новой. Если это возможно, должны быть те, кто добровольно ".
"Почему?" спросила Сьюзен, президент класса. "Почему это вдруг дать еще один девятый?"
"Классы являются слишком большими, вы знаете, это еще либо. Тридцать семь! Это вы идете гораздо лучше, если вы меньше. Таким образом, вы думали об этом и говорить об этом иногда. Завтра у нас дискуссионный час, если есть проблемы. "
Ева сидел все такой же. Тридцать семь, подумала она. Тридцать семь, конечно, слишком много. Но не более чем из тридцати двух. И до тех пор, как мы вместе сейчас, почти пять лет. Так как не может просто выйти и сказать: Пять должны выйти. Какие пять? Кто бы пойти?
Она увидела со своего места в последнем ряду, на площади рядом с Франциска, который возглавляет склонился над книгами, увидел руки идущие на линейке, карандаш и компасом, выслушав приглушенный> хлопнуть < с компасом наткнулся на бумаге, легкие царапины карандашей, шурша страниц включены.