Heimat. Da, wo ich mich gut fühle W

Heimat. Da, wo ich mich gut fühle

Wie geht unsere Generation mit Heimat um? Deutsche Jugendliche zwischen 18 und 24 meinen.
„Da, wo ich mich wohl fühle, geborgen und verstanden, da, wo ich aufgewachsen bin“.
So allgemein umschreiben es die meisten Jugendlichen. „Heimat ist kein Territorium, eher ein Gefühl“, sagen vage die einen; unsicher: „Vielleicht das Haus oder die Stadt, in der ich lebe, weil hier meine Freunde sind“, die anderen. Kaum einer, der „Deutschland“ nennt. Was macht es uns so schwer, Heimat so zu bestimmen, wie es unsere Eltern und Großeltern noch konnten. Warum fällt uns bei Heimat weder Michel ein, noch die Zugspitze, weder Brandenburger Tor, noch der Rhein?
Wir sind in Neubauvierteln großgeworden, mit Cola und Cornflakes, mit Michael Jackson und „Sesamstraße“.
Wir wollten nicht mehr Polizist werden oder Prinzessin, sondern Filmstar oder Ölmilliarder. Wir sind mit sieben auf Mallorca gewesen und haben die Familie im Stockwerk über uns nicht gekannt. Wir könnten mit zwölf schon Englisch und verstanden Omas Dialekt nicht mehr. Wir haben lieber Gameboy als Räuber und Gendarm. Wir lernten von vielen Kulturen und kennen die eigene am wenigsten. Wir arbeiten mehr mit Computern und Maschinen als mit den Menschen.
Heimat bedeutet viel für uns mit Geborgenheit, mit dem Gefühl der Zusammengehörigkeit. Das finden nahezu alle Jugendlichen.
Aber: Die Anonymität der Städte, die Hektik, der wachsende Egoismis lassen für Gemeinschaft nicht viel Platz. Die Kirchen sind nur Heiligabend voll, Stadtteilvereine und Straßenfeste können die dörfliche Wärme kaum ersetzen. Ohne Verbundenheit mit Ort und Menschen kann aber auch kein Heimatgefühl entstehen.
Deshalb greifen wir auf den begrenzten Raum der Wohnung, des Zimmers zurück, auf den engsten Kreis von Freunden und Verwandten. Was für unsere Eltern noch unvorstellbar war, ist für uns Realität: Heimat ist verschiebbar. Weil wir Kindheitserlebnisse nicht mehr an Orte, sondern vielmehr an Menschen knüpfen, können wir Heimat quasi in den Umzugskarton packen und am neuen Wohnort herausholen, sei es nun Kiel oder Tokio.
Selbst die Sache ist, seitdem Dialekte nur noch selten zu hören sind und Englisch allgegenwärtig ist, als Bindeglied zur Nebensache geworden. Ist das aber noch Heimat? So unsicher, wie Deutschlands Jugend bestimmt, was Heimat ist, so sicher kann sie sagen, was nicht: Vaterland (oder Geburtsland, was für uns besser klingt, weil „Vaterland“ den faschistischen Beigeschmack noch lange nicht verloren hat) – das ist Deutschland. Nur, weil man hier geboren ist. „Heimat muss nicht unbedingt im Geburtsland liegen“. – „Vaterland ist negativ besetzt, Heimat positiv“ – „Vaterland ist ein konkreter Ort, Heimat ist ein Gefühl“.
Sicherlich, uns geht es viel besser als den Generationen vor uns. Wir können reisen, wohin wir wollen, wohnen, wo es uns passt (gesetzt den Fall, dass es noch Wohnungen gibt). Wir brauchen nur auf einen Knopf zu drücken, schon können wir wählen zwischen Spielfim, Talk-Show, Quiz und Nachrichten – können uns die Welt ins Wohnzimmer holen. Wir können ausehen, wie wir möchten, tragen, was uns gefällt. Wir leben leichter, bequemer und länger als unsere Großeltern. Wir können vieles haben, was man kaufen kann. Nur Heimat nicht.

Результаты (русский) 1:

Дом. Вот, где я чувствую себя хорошо Как же наше поколение с домом? Средняя немецкая молодежь от 18 до 24. «Вот, где я чувствую себя комфортно, безопасный и понял, что это, где я вырос». Так что в целом большинство молодых людей переписать его. «Дом не является территорией, а чувство»,; скажем расплывчатые небезопасно: «Может быть дом или город, в котором я живу, потому что здесь мои друзья», другие. Едва ли тот, который называется «Германия». Что делает его трудным, так нас домой, чтобы определить, как наши родители и бабушки и дедушки все еще. Почему это мы дома ни Мишель a, по-прежнему Цугшпитце, Бранденбургские ворота, ни Рейна? Мы выросли в новые кварталы, кола и кукурузных хлопьев, Майкла Джексона и «Улица Сезам». Мы хотели, чтобы быть больше не полицейский или принцесса, но кинозвезда или маслом Milliarder. Мы были с семью на Майорке и не известны семьи в пол над нами. Мы могли бы уже английский 12 и не понимать диалект бабушки. Мы имеем дорогие Gameboy полицейских и грабителей. Мы узнали из многих культур, и мы знаем, есть наименее. Мы больше работаем с компьютерами и компьютерами, чем с людьми. Дом означает много для нас с безопасностью, с чувством единения. Почти все молодые люди находят его. Aber: Die Anonymität der Städte, die Hektik, der wachsende Egoismis lassen für Gemeinschaft nicht viel Platz. Die Kirchen sind nur Heiligabend voll, Stadtteilvereine und Straßenfeste können die dörfliche Wärme kaum ersetzen. Ohne Verbundenheit mit Ort und Menschen kann aber auch kein Heimatgefühl entstehen. Deshalb greifen wir auf den begrenzten Raum der Wohnung, des Zimmers zurück, auf den engsten Kreis von Freunden und Verwandten. Was für unsere Eltern noch unvorstellbar war, ist für uns Realität: Heimat ist verschiebbar. Weil wir Kindheitserlebnisse nicht mehr an Orte, sondern vielmehr an Menschen knüpfen, können wir Heimat quasi in den Umzugskarton packen und am neuen Wohnort herausholen, sei es nun Kiel oder Tokio. Selbst die Sache ist, seitdem Dialekte nur noch selten zu hören sind und Englisch allgegenwärtig ist, als Bindeglied zur Nebensache geworden. Ist das aber noch Heimat? So unsicher, wie Deutschlands Jugend bestimmt, was Heimat ist, so sicher kann sie sagen, was nicht: Vaterland (oder Geburtsland, was für uns besser klingt, weil „Vaterland“ den faschistischen Beigeschmack noch lange nicht verloren hat) – das ist Deutschland. Nur, weil man hier geboren ist. „Heimat muss nicht unbedingt im Geburtsland liegen“. – „Vaterland ist negativ besetzt, Heimat positiv“ – „Vaterland ist ein konkreter Ort, Heimat ist ein Gefühl“. Конечно нам намного лучше, чем поколения перед нами. Мы можем пойти, где мы хотим жить, где он подходит нам (используется в том случае, если есть больше апартаментов). Нам нужно только нажать кнопку, уже мы можем выбирать между Spielfim, нам ток-шоу, викторины и Новости - может принести мир в гостиной. Мы можем смотреть, как мы хотим, чтобы носить, что нам нравится. Мы живем, проще, удобнее и больше, чем наши бабушки и дедушки. Мы можем иметь много вы можете купить. Не только дом.

Результаты (русский) 2:

Главная. Потому что , когда я чувствую себя хорошо

Как наше поколение к тому домой? Немецкая молодежь 18-24 мой.
"Потому что , когда я чувствую себя комфортно, безопасно и понял, где я вырос."
Так что в целом это переписать большинство подростков. "Дом не является территорией, больше смысла", смутно говорят некоторые; неопределенными: "Может быть, дом или город , в котором я живу, потому что здесь мои друзья," с другой стороны . Едва ли, то "Германия" называет. Что делает это так трудно для нас , чтобы определить домой так , как наши родители , бабушки и дедушки до сих пор могли. Почему мы думаем у себя дома ни Мишель , ни Цугшпитце, ни Бранденбургских ворот, ни Рейн?
Мы выросли в недавно построенных кварталов, с колой и кукурузными хлопьями, с Майклом Джексоном и "Улица Сезам".
Мы больше не хотел быть полицейским или принцесса, но кинозвезду или Ölmilliarder. Мы были на Майорке семь , и семья не знала пол над нами. Мы могли бы уже с двенадцати английским и понял OMAS диалекте нет. Мы предпочитаем Gameboy в качестве полицейских и грабителей. Мы узнали о многих культурах и знают свое собственное наименее. Мы работаем больше с компьютерами и машинами , чем с людьми.
Главная много значит для нас с безопасностью, с чувством единения. Найти практически всю молодежь.
Но анонимность городов, безумство, растущая Egoismis не оставляют много места для сообщества. Храмы полны Сочельник, соседских клубов и уличных партий заменить село вряд ли тепла. Без привязанности к месту и людей , но не может также возникнуть никакого чувства дома.
Поэтому мы рассчитываем на ограниченное пространство квартиры, комнаты, внутренний круг друзей и родственников. Что невозможно было представить для наших родителей, это реальность для нас: История смещается. Потому что мы делаем в детстве опыт не местах , но для людей, мы можем фактически захватить домой в движущейся коробки и вывести новое место, будь то киля или Токио.
Даже вещь, так как диалекты редко слышал и английский язык повсеместно, становятся в качестве ссылки на вторичной обмотке. Но до сих пор дома? Так что неясно , как молодежь Германии определяет , что является домом, поэтому уверен , что они могут сказать вам , что нет: Отечество (или страна рождения, которая звучит лучше для нас, потому что «Батькивщина» до сих пор не давно потеряли фашистскую коннотацию) - это Германия. Просто потому , что вы родились здесь. "Home не обязательно лежит в стране рождения". - "Отечество имеет негативные коннотации, дом положительный" - "Родина это конкретное место, дом чувство."
Конечно, мы чувствовать себя намного лучше , чем поколения до нас. Мы можем путешествовать туда , куда мы хотим, жить там , где нам это нравится (устанавливается в том случае, если есть жилые дома). Нам просто нужно нажать на кнопку, мы уже можем выбирать между художественный фильм, ток - шоу, викторины и новости - может принести в гостиную и есть мир. Мы можем ausehen , как мы хотим, носить то , что нам нравится. Мы живем проще, удобнее и дольше , чем наши бабушки и дедушки. Мы можем иметь много того , что вы можете купить. Просто не было дома.

Результаты (русский) 3:

дома.там, я чувствую себя хорошонаша родина - это как?Германия подростков между 18 и 24, имею в виду."я чувствую себя комфортно, восстановления и понять, где я вырос".Большинство молодых людей, переписать его."не территории, больше - это чувство", - сказал: "возможно, несколько расплывчатым; не безопасности дома, или в городе я живу, потому что здесь мои друзья"."почти нет," называется.то, что делает нас родина так трудно определить, потому что мы, родители, бабушки и дедушки, тоже не могу.Почему мы не в доме, Мишель 楚格峰, будь то Бранденбургские ворота, еще Рейн?мы вместе росли в neubauvierteln, и кока - кола и кукурузные хлопья, и „ sesamstra joe e Майкл Джексон ".Мы не хотим, когда полиция или принцесса, но - lmilliarder или звезды кино.Мы на острове уже есть семь лошадей исключен карты в отель, мы не знаем.Мы можем использовать английский и диалект 12 бабушка уже не понять.Дорогая, давайте гангстерских фильмов.мы научились многие культуры и их знакомая.наша работа с компьютером, чем больше людей и машин.наша родина есть чувство безопасности и чувство принадлежности.Было установлено, что почти все молодые люди.Но, городской суеты, анонимность, чтобы все больше и больше egoismis сообщества не слишком много пространства.только ночь, церковь может полностью, stadtteilvereine улицы и деревни тепла трудно заменить.Никто не может и место крепления чувство, также не появился.Таким образом, мы в ограниченном пространстве, обратно в комнату, в самых близких друзей и родственников.Наши родители не могут себе представить, для нас реальностью: родина - подвижная.Потому что мы не kindheitserlebnisse место, но в состояние человека, мы можем дома umzugskarton квази - упаковки и в новые места, является киля или Токио.После этого, даже редко слышал диалект и английский является универсальной, в качестве связующего иррелевантным.но по - прежнему является дом?так не уверен, как, например, в Германии, что является решение молодежи родины, не могут сказать: родина (или страна рождения, мы „ vaterland "звучит лучше, потому что фашистской оттенок не потеряли) – это Германия.только потому, что ты родился здесь.не обязательно является "государством".– „ vaterland оккупации дома "является негативным, активно, „ vaterland является конкретное место, дом - это чувство".Конечно, у нас есть, чем поколение до нас.Мы можем пойти для любой мы хотим, это место, где мы живем, (если есть жилья существует).Нам просто нужно нажать кнопку, и мы можем выбрать spielfim, ток - шоу, викторины и мировые новости, мы в гостиной.Мы можем ausehen, как мы носить то, что нам нравится.мы жизнь проще, удобнее, чем наши бабушки и дедушки.Мы можем многому можно купить.не только в родной город.